График проведения курсовых, контрольных и модульных работ

Эксперт Российского совета по международным делам и Фонда Горчакова, доцент кафедры зарубежного регионоведения и внешней политики РГГУ, канд. ист. наук Сергей Маркедонов выступил на конференции с темой «Постсоветские этнополитические конфликты: роль России в процессе урегулирования». В ходе своих рассуждений Сергей Мирославович хотел провести сравнительный анализ того, что произошло за 25 лет в различных постсоветских конфликтах, чтобы увидеть у них общее и особенное и также более выпукло показать роль России.

В начале выступления эксперт отметил, что в этом году мы отмечаем много знаковых дат - 25 лет миротворческой операции в Приднестровье, 25 лет Дагомысским соглашениям (грузино-осетинский конфликт),  25 лет со дня начала грузино-абхазского конфликта, а значит, есть много поводов, чтобы снова поговорить об этих конфликтах.

Сергей Маркедонов рассказал, что в мировом экспертном сообществе есть ряд стереотипов, связанных с этими конфликтами. Первый из них - характеристика этих конфликтов как замороженных, так называемых «frozen conflicts». Второй заключается в том, что все конфликты одинаковы и роль России в них одинакова и в основном нацелена на имперский реванш.

Эксперт разъяснил: понятие замороженного конфликта предполагает ситуацию неразрешенности и отсутствия активного военного и политического динамизма вокруг этого конфликта. В Нагорном Карабахе в прошлом году происходила крупная военная эскалация - самая крупная с момента вступления в силу соглашения о бессрочном прекращении огня 1994 года. Донбасский конфликт точно также  нельзя назвать замороженным - Минские соглашения, которые поначалу устраивали все стороны конфликта, не реализуются. Что касается абхазского и югоосетинского конфликта, то, по словам Сергея Маркедонова, они не подразумевают активного военного характера, угрозы повтора сценария войны 2008 года народ не видит, грузинский вопрос ушел на второй план, конфликт с Грузией рассматривается республиками как историческое прошлое, а в авангард вышла внутренняя политика республик.

Однако, несмотря на устоявшиеся мнения, замороженными вышеперечисленные конфликты назвать нельзя.

Говоря о приднестровском конфликте, историк отметил, что его считают в мире классическим примером замороженного конфликта. Однако сам эксперт видит в некоторых событиях прошлого моменты его разморозки. Так, например, 2006 и 2014 годы, по словам Маркедонова, стали переломными этапами: «Украинский кризис 2014 года изменил положение этого конфликта. Украина превратилась в участника этого конфликта со своими целями и задачами на этой стороне. Также начало разморозки можно отнести к марту 2006 года, когда был нарушен московский меморандум 1997 года, предполагавший для Приднестровья самостоятельную внешнеэкономическую деятельность. На фоне разморозки других конфликтов, приднестровский кейс остался в стороне, но процесс пошел».

Сергей Маркедонов подчеркнул, что измерять эти конфликты под одну кальку однозначно нельзя. Несмотря на это, у них есть и общие черты: например то, что зародились они на фоне распада СССР. Когда Советский Союз распадался, за основу для внимания международного сообщества были представлены мнения союзных республик, а если в рамках республики кто-то имел другую позицию, это рассматривалось как «величина, которой можно пренебречь».

Что касается роли России в этих конфликтах, то, по словам эксперта, она уникальна в каждом из случаев случаях, в ней нет единой модели. Российские подходы эволюционировали за 25 лет. Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии в 2008 году и защищает их интересы на международной арене. ЛНР и ДНР как республики Россия не признала, но требует от участников конфликта соблюдения Минских соглашений. Так и с Приднестровьем - мы не признаны Россией как республика, но признаны как участники переговорного процесса «5+2», заключил Сергей Маркедонов. 

Директор Института Русского зарубежья, эксперт Фонда «Русский мир» Сергей Пантелеев рассказал о некоторых геополитических аспектах российской миротворческой операции в Приднестровье. Эксперт поделился с участниками конференции собственными впечатлениями. По его мнению, водоразделом мира на «до» и «после» стал 2013 год - год политического кризиса на Украине. Именно Украина, по словам эксперта, являлась и является для Приднестровья фактором даже более значимым, чем Молдова.  Сергей Пантелеев выразил предположение о том, что время, которое принято считать периодом распада СССР - 90-е годы, на самом деле является только  началом распада, а сам распад длится до сих пор. Ведь такое большое государство как Советский Союз существовало не только в географических границах, но и ментально, в устоявшихся международных правилах. Украинские события, как отмечает Сергей Пантелеев, показали окончание распада СССР - символом этого стала борьба украинских «активистов» с памятниками времен советского прошлого и со своей историей.

О зарождении республики на Днестре Сергей Пантелеев отзывается как об уникальном случае: «Само возникновение ПМР является уникальным примером роли опорных точек в геополитике. Примером того, как опорная точка в виде 14-й армии несуществующего уже государства и живущей на этом небольшой клочке земли многонационального народа, несмотря на то момент уклончивую позицию Москвы, смогли удержать данную территорию. Процесс взаимоотношений России и Приднестровья в те годы был не настолько однозначным».

В завершение монолога эксперт «Русского мира» процитировал фразу, которую он прочел в Мемориальном музее Бендерской трагедии: «Мы - приднестровцы, нас не лишить истории, имени, родного языка, национальной культуры. ПМР - тому гарантия». «ПМР - это Россия, Россия - это ПМР!», - заключил Сергей Пантелеев.

Эксперт Российского совета по международным делам, секретарь координационного совета Российской ассоциации украинистов, канд. ист. наук, доцент РГГУ Александр Гущин представил доклад на  тему «Постсоветское пространство: фрагментация, интеграция, миротворчество - что дальше?».

В ходе своего выступления Александр Гущин рассуждал о том, существует ли вообще сегодня такое понятие как  «постсоветское пространство». По словам докладчика, все больше экспертов сегодня отмечают, что, несмотря на наличие таких интеграционных инициатив как СНГ, Зона свободной торговли, Евразийский союз, есть много признаков, что постсоветское пространство как геополитический феномен в том виде, как мы привыкли его принимать – не существует.

Также эксперт поддержал идею Сергея Пантелеева о том, что распад СССР продолжается, и невозможно спрогнозировать, сколько этот процесс еще будет длиться во времени: «Конфликты являются с одной стороны свидетельством фрагментации и свидетельством того, что та проблемная повестка, существующая с советского времени - остается. Пространство может распадаться, но повестка остается».

Александр Гущин также отметил, что миротворчество является важнейшим политическим активом России в так называемом постсоветском пространстве. «Ситуация ПМР  - уникальный пример того, как миротворческая миссия с участием России эффективно осуществляет свои функции, более того, она смогла урегулировать конфликт. Сложно привести пример настолько эффективной миротворческой миссии», - констатировал эксперт.

Также Александр Гущин подчеркнул, что сегодня ПМР является непреходящей ценностью для России во внешнеполитическом и во внутриполитическом смысле - Россия поддерживает государство с подлинной народной демократией, в то время как ее обвиняют в поддержке режимов.  

«Россия должна сделать все, чтобы не допустить размывания существующего миротворческого формата, - отметил политолог. - Важнейшая задача на сегодня - укрепление позиций Приднестровья в российском информационном пространстве как важнейшего партнера России и геополитического форпоста непреходящего значения». Александр Гущин отметил, что России необходимо понимание того, что любой размыв миротворческой миссии в Приднестровье будет серьезным ударом не только для граждан Приднестровья, не только для будущего народа Приднестровья, но и по России в целом.

Александра Жаркова.